Католический Приход «Мария - Царица Мира»

Местная католическая религиозная организация Приход «Мария - Царица Мира»
Римско-Католической Церкви в г. Березники Пермского края

27 августа — День памяти Святой Моники

27 августа — День памяти Святой Моники

Удивительная женщина, образец матери-христианки, по словам её сына давшая ему жизнь дважды, святая Моника почитается как покровительница матерей.

Наверное, нет в мире такой матери, которая не знала бы, что такое молиться за своего ребёнка. В минуту, когда сыну или дочери угрожает опасность, любая женщина начинает молиться, инстинктивно ища защиты у Того, Кто Сам – Высшая Сила и Высшая Любовь, даже если в обычной жизни она никогда не думает о Нём.

О чём во все времена просят матери для своих детей? О безопасности, о долгой жизни, о счастье, любви, успехах. О решении всевозможных житейских проблем. Сын той, чью память мы отмечаем 27 августа, всё это имел – он был абсолютно успешным человеком, с точки зрения своих современников и, вероятно, с точки зрения большинства наших. Он получил прекрасное образование, пользовался известностью, как искусный оратор и преподаватель риторики, основал свою школу, наконец, из провинции был приглашён преподавать в столицу империи – Рим. И, тем не менее, его мать  не переставала плакать о нём и молить за него Бога, потому что для неё – христианки, самым важным были не жизненные успехи, не материальное благополучие, не уважение людей и не научная репутация сына, главным, о чём она просила было его обращение – залог вечного спасения. Сегодня сын этой женщины известен всему миру как святой Августин Гиппонский, епископ и Учитель Церкви, богослов, чьи труды лежат в основе современного христианского богословия. Признательный матери за её молитвы и слёзы, благодаря которым он обрёл истину, святой Августин описал её жизнь в девятой главе своей «Исповеди».

Святая Моника родилась в 332 г. в Африке, в городе Тагасте, в состоятельной христианской семье.  Вопреки обычаям тех времён, она получила образование, умела читать и хорошо знала Священное Писание, над которым с юности много размышляла. Наиболее серьёзное влияние оказали на неё не родители, а пожилая служанка, которой, благодаря её мудрости и опыту было поручено воспитание детей в семье. Эта женщина, нянчившая когда-то отца Моники, прививала детям привычку к скромности, рассудительности и умеренности, особенно стараясь предостеречь от привычки к вину. Несмотря на это, юная Моника, едва не превратилась в пьяницу, причём вовсе не потому, что ей нравилось вино, напротив, его вкус был ей неприятен, а скорее из-за подросткового стремления противоречить, желания доказать самой себе, что у неё есть собственные желания и собственная воля, «от избытка, кипящих сил, ищущих выхода в мимолетных проказах».  Когда родители поручали ей принести из погреба вино для обеда, она всякий раз, преодолевая отвращение, выпивала по глотку, затем всё больше и больше, пока не начала пить неразбавленное вино целыми кубками. И так было до тех пор, пока одна из служанок не назвала её пьяницей, не из желания помочь ей исправиться, а чтобы уколоть побольнее и «вывести из себя». Будь Моника обычным упрямым подростком, она бы, скорее всего, не обратила на эти слова никакого внимания, но ей были свойственны умение слушать других и критичное отношение к себе – она оглянулась на себя, решила, что служанка права и немедленно отказалась от, казалось бы, укоренившейся привычки. На протяжении всей её последующей жизни, даже когда она, как принято было в Африке, во время посещения могил святых обходила могилы с кубком вина, совершая поминовение, она ограничивалась одним маленьким кубком, в котором было больше воды, чем вина.

Когда Моника достигла брачного возраста, родители выдали её замуж за римского гражданина по имени Патриций, бывшего, по свидетельству святого Августина, человеком «чрезвычайной доброты и неистовой гневливости».  Сложный характер мужа ничуть не пугал Монику, она никогда не возражала ему, пока не проходил его гневный порыв, а затем терпеливо объясняла мужу свой поступок. Он её «любил, уважал и ей удивлялся» и ни разу за всю жизнь не поссорился с нею. Сумела она наладить хорошие отношения и со свекровью, вначале невзлюбившей невестку. Ещё одним даром по свидетельству Августина обладала его мать.

«Где только не ладили между собой и ссорились, там она появлялась – где могла – умиротворительницей. Она выслушивала от обеих сторон взаимные, многочисленные и горькие, попреки, какие обычно изрыгает душа, раздувшаяся и взбаламученная ссорой. И когда присутствующей приятельнице изливалась вся кислота непереваренной злости на отсутствующую неприятельницу, то мать моя сообщала каждой только то, что содействовало примирению обеих».

Хотя Патриций и считался оглашённым, он был далёк от христианства и скорее придерживался языческих обычаев, и главной целью Моники было «приобрести его для Господа», а также вырастить в вере своих детей, которых у неё было трое – два сына и дочь. О дочери, имя которой история не сохранила, известно, что, овдовев, она стала настоятельницей женского монастыря в Гиппоне. Патриций принял крещение за год до смерти, в 370 г., когда Монике было тридцать восемь лет. В тридцать девять она стала вдовой.

По свидетельству святого Августина он ещё в раннем детстве узнал о Христе от матери и когда мальчиком тяжело заболел, просил окрестить его, но прежде чем над ним совершили таинство, он выздоровел, и крещение отложили. В то время многие откладывали крещение до достижения зрелости, чтобы крестильные воды вместе с первородным грехом смыли и все остальные грехи, совершённые в течение жизни. Нередко, оглашённые крестились только на пороге смерти. Став старше, Августин забыл, к огорчению матери, о своей детской вере и о своём желании принять крещение. Отец поощрял желание Августина учится, и вскоре юноша, получив образование сначала в Тагасте, затем в Карфагене, стал преподавателем риторики в своём родном городе, а приобретя опыт и известность, открыл собственную школу в Карфагене. Ещё во время учёбы в Карфагене он примкнул к секте манихеев.  Кроме того, он обладал страстной натурой, и плотские удовольствия влекли его с чрезвычайной силой. Он сошёлся с женщиной, на которой не мог жениться из-за того, что она была неравна ему по положению, и от этой связи родился ребёнок. Когда он нашёл в себе силы порвать с этой женщиной, то почти сразу же сошёлся с другой. Мать, тревожась за его душу, старалась посеять в нём добрые намерения, предостерегая от обольщений мира, но сыну, несмотря на уважение, которое он к ней питал, её слова казались «женскими уговорами». Спустя десять лет, несмотря на протесты матери, он уехал в Рим, обманув Монику, собиравшуюся ехать вместе с ним. Моника осталась оплакивать его «больше, чем оплакивают матери умерших детей». И в это трудное для неё время, когда её сердце разрывалось от боли и тревоги за сына, Бог послал ей в утешение сон, в котором она увидела, что стоит на деревянной доске и видит подошедшего к ней прекрасного юношу, который спрашивает её о причине её печали и, узнав, что она сокрушается о своём сыне, ласково убеждает её не горевать и быть уверенной, что сын её будет там же, где и она. И в ту же минуту она увидела сына, стоящим с нею рядом  на доске. С этой минуты Моника твёрдо уверовала, что Бог услышал её молитвы, и сын её будет спасён.

Вновь мать и сын встретились в Медиолане (теперь Милан), куда Августин, уже разочаровавшийся в манихействе, был приглашён, чтобы возглавить там школу риторики. Оба они сблизились с епископом Медиолана Амвросием,  к которому питали глубочайшее уважение. Выросший в семье манихеев Амвросий был уверен, что Августин обретёт истинную веру и однажды сказал Монике, настойчиво просившей епископа побеседовать с её сыном: «Сын таких слёз не может погибнуть».

В пасхальную ночь 387 г. Августин принял крещение. Его обращение было таким глубоким, что он решил, вернувшись в Африку, посвятить себя монашеской жизни. Моника приняла решение сына с радостью. Готовясь к отъезду, Моника и Августин приехали в Остию, откуда должно было начаться их путешествие.  Здесь, в ожидании корабля, они провели несколько дней в сладостных беседах о вечном блаженстве и когда «…ничтожен за этой беседой показался … этот мир со всеми его наслаждениями», Моника сказала сыну: «В этой жизни мне уже всё не в сладость. Я не знаю, что мне здесь еще делать и зачем здесь быть; с мирскими надеждами у меня здесь покончено. Было только одно, почему я хотела еще задержаться в этой жизни: раньше чем умереть, увидеть тебя православным христианином. Господь одарил меня полнее: дал увидеть тебя Его рабом, презревшим земное счастье. Что мне здесь делать?» Через несколько дней после этой беседы Моника заболела лихорадкой и спустя девять дней 27 августа 387 г. «на пятьдесят шестом году жизни своей…эта благочестивая душа разрешилась от тела».  Горе, которое, несмотря на твёрдую уверенность в том, что в смерти она обрела вечное блаженство, испытал святой Августин, удивило его самого. «Лишился я в ней великой утешительницы, – писал он, – ранена была душа моя, и словно разодрана жизнь…и захотелось мне плакать «пред лицом Твоим» о ней и для неё, о себе и для себя».

Её похоронили в Остии, где застала её смерть.  Незадолго до смерти она отказалась от прежнего намерения быть похороненной вместе с мужем, сказав, когда её спросили не страшно ли ей будет остаться навсегда так далеко от родных мест: «Ничто не далеко от Бога и нечего бояться, что при конце мира Он не вспомнит, где меня воскресить». Здесь в Остии её мощи оставались до 1430 г, когда они были перенесены в Рим, в церковь св. Трифона (ныне св. Августина). Удивительная женщина, образец матери-христианки, по словам её сына давшая ему жизнь дважды, святая Моника почитается как покровительница матерей.

Анна Кудрик, официальный сайт Архиепархии Божией Матери в Москве